Студия «Начало»

ТЕАТРАЛЬНАЯ СТУДИЯ «НАЧАЛО»

Однажды в одной симпатичной московской школе, куда я только что перешел работать, сменив перед этим несколько учебных заведений, мне надо было что-нибудь придумать с восьмиклассниками ко Дню учителя. И мы 5 октября 1979 года показали в актовом зале небольшую поэтическую композицию, которая была названа по начальному стихотворению – «Час ученичества». Помните, у Марины Цветаевой?

Есть некий час –– как сброшенная клажа:

Когда в себе гордыню укротим.

Час ученичества, он в жизни каждой

Торжественно-неотвратим.

Вот об этом. Мог ли я тогда представить, что 18-минутного представления, посвященного учительскому празднику, будет достаточно, чтобы родилось то, что в моей жизни будет длиться 4 (четыре) десятилетия. И будет называться Театральная студия «Начало»!

Дело в том, что моим ученикам после явного успеха у публики захотелось продлить покорение умов и сердец, притом не только лирико-философскими представлениями, но также драматическими спектаклями. Передо мной стояла задача сплотить подростков, подготовить их к тому, что в жизни им больше придется «расточать, а не копить». В этой работе мне необходимо было подкрепление, и я его получил в лице моего школьного учителя литературы Леонида Алексеевича Никольского, у которого я играл в спектаклях на рубеже 50-60-х годов, будучи точно таким же подростком, как теперешние мои артисты. Леонид Алексеевич сам тогда играл вечерами в студенческом театре МГУ у М. Захарова. В ту пору мой наставник находился в расцвете сил и таланта, и участвовать в его репетициях «Обыкновенного чуда» Е. Шварца было не только полезно, но и составляло одно из наслаждений. Всего за первые три года существования студии мы поставили шесть больших и малых вещей, в которых раскрылись таланты Жени Кармилова, Володи Расса, Даши Рыжковой, Жени Либиной, Маши Гурьевой, Лёни Баранова, Ромы Шутова, Кати Золоторевской, Тамары Тельбуховой, Светы Николаевой, Миши Мясникова и многих других. Особенно запомнились выступления на открытом воздухе, под кубанскими звездами, на импровизированной сцене перед сотнями ровесников, приехавшими в Краснодарский край для сбора яблок и вишен…

С осени 1982 года я перешел работать в Дом Пионеров Черемушкинского района, и, стало быть, студия «Начало», вместе со мной переселилась на ул. Кржижановского. В трех группах (младшей, средней и старшей) у меня занималось не меньше шести десятков мальчишек и девчонок со всего юго-запада Москвы. Уже через три года студия заработала как репертуарный театр, в афише которого было не менее 4-5 названий. Играли по субботам, разными составами. Правда, был у меня артист, который умудрился сыграть, кажется, во всех составах. Это любимец студии Дима Затковский. Он давно уже живет в Израиле, но живо интересуется жизнью студии.

Вообще я бы назвал период с 85-го по 89-й год Золотым веком студии «Начало». Он совпал с происходившими в стране событиями, приведшими к крушению тоталитарной системы. На наших подмостках шли спектакли, в которых герои все время что-то искали: одни – пропавшую у партнера совесть, другие – какой-то бесценный Ш-ш-ш (???), оставшийся без хозяина. В одной пьесе благородный рыцарь вызывал на поединок дракона, хотя у него не было ни единого шанса остаться в живых; в другой – истощенные, обреченные на смерть люди в блокадном Ленинграде пытались доказать, что еще способны судить друг друга по законам справедливости… С высоты лет, глядя на тот период жизни, можно сказать, что наш скромный театрик, по-своему был организмом ценимой в те времена гласности, можно сказать, предвозвестником нового мышления. Только так и понимали тогда хит студии, спектакль «Дракон», по пьесе Е. Шварца, в котором архивариус Шарлемань словами Б. Окуджавы произносил:

Давайте придумаем деспота,

Придумаем, как захотим.

Потом будет спрашивать не с кого,

Коль вместе его создадим.

И пусть он над нами куражится

И пальцем грозится из тьмы,

Пока наконец не окажется,

Что сами им созданы мы.

Долгожданные перемены наступили. Только в жизнь многих из нас они внесли не только оживление и надежду, но и раздражение, неустроенность. Новое мышление населению не прививалось. Мне самому на зарплату кружковода жить было уже невозможно – я вновь вернулся в школу. Но студия, пусть в явно уменьшенном масштабе, продолжала жить как в Доме пионеров, так и в стенах лицея Е.А. Ямбурга в Теплом стане. В лицее Евгения Александровича и без того были сильны театральные традиции, и я, тем не менее, со своими учениками умудрился в сжатые сроки отрепетировать в сезоне 1993-94 года полную, наконец, версию «Высшей меры» Владимира Арро! Я и сегодня преисполнен благодарности Тане Ждановой, Володе Федорову, Максу Крутько и другим ребятам, показавшим этот сложнейший спектакль.

С конца 90-х гг. студия «Начало» вошла в новую эпоху – эпоху Пироговской школы, куда я пришел преподавать в 1995 г.. Эта пора совпала с моментом, когда по моим пьесам и либретто начали ставить спектакли серьезные театры в Москве, Петербурге, и я свое драматургическое творчество поставил на службу музыкальному театру. Тут и произошло соединение моих режиссерских устремлений и авторских амбиций. Я вдруг начал ставить мюзиклы по написанным мной либретто, и мои соавторы-композиторы приветствовали этот опыт. Конечно, это случилось не вдруг. Музыка, зонги уже были важной составляющей таких спектаклей, как «Дракон» или «Большой подарок для самых маленьких». А во-вторых, в Пироговке у меня оказался замечательный тыл в лице учителя музыки Елены Владимировны Третяк. Под ее рукой у каждого из моих юных актеров проявлялся и слух, и даже голос. Вряд ли мои спектакли получили бы современное звучание, если бы не мастер по акустике Алексей Смола, мой выпускник 1998 года. И еще одна причина: в период работы в Пироговской школе я познакомился с новым, уникальным поколением подростков. Для них словно не существовало преград – интеллектуальных, художественных. Они справлялись с любой задачей! Промежуток между 2009 и 2014 гг. можно смело назвать Серебряным веком театральной студии «Начало», благодаря многогранно талантливым ребятам – Ксюше Веринчук, Даше Филипповой, Саше Николаевой, Ане и Леше Лаврухиным, Кате и Свете Королевым, Никите Борисову, Тане и Маше Завгородней, Глебу Ускову, Маше и Грише Вожакиным, Глаше и Марусе Расторгуевым, Талю Шлямовичу, Степе Нерсесяну, Грише Лундину, Марте Матвейченковой, Марку Аронсу, Чаплыгиной Юле и многим, многим другим. Слава мюзиклов «Маленький принц», «Страсти по Каштанке», «Барышня-крестьянка», «Охота на Фредди» и др. вышла далеко за пределы актового зала Пироговки.

За годы существования студии мой интерес тяготел не только к полноформатным постановкам. Нас всегда интересовали одноактовки – длительностью не больше получаса. Таких пьес поставлено было немало. Начиная с притч Мишеля Фора «Бес вселился» и «Урока» Эжена Ионеско до «Лапы-растяпы» и «Перед самой войной с эскимосами» по Джерому Сэлинджеру. Автор двух последних инсценировок –– наш студиец 80-х годов Женя Писарев, ныне блистательный худрук театра им. А.С. Пушкина, заслуженный артист России, лауреат десятков театральных премий. В 11 лет он играл в коротких сценках-сказках, а в 16 –– в одноактной комедии «Учитесь водить автомобиль заочно» Клода Фортюно в дуэте с Гошей Смуровым. Но он также был и замечательным Генрихом в шварцевском «Драконе», и Аттикусом Финчем в постановке по роману Харпер Ли «Убить пересмешника». Его товарищи по студии, пусть с улыбкой, но по праву, могут утверждать, что свою миссию в театральном искусстве они выполнили, поскольку из их среды вышел такой корифей русского театра, как Евгений Писарев.

За четыре десятилетия существования студии сложилось несколько «ветеранских» групп, которые продолжают регулярно встречаться на студийных мероприятиях. Первый слой – это «отцы-основатели», я уже говорил о нем. Второй, наиболее креативный и плотный, слой – это те, кто в разгар перестройки занимался у меня на Кржижановского. Кроме Жени Писарева, это Рита Никитская, Аня Рожанковская, Аня Гординская, Женя Коровинская, Марина Филимонова, Даша Григорова, Катя Швом, Катя Аксентова, Сережа Колесников, Ваня Шведов, Гоша Смуров, Витя Пилипчук, Петя Захаров, Вадим Кракович, Наташа Попова…

Увы, в 2010 году мы потеряли всеми нами горячо любимого Гошу Смурова. Накануне ухода он блистательно сыграл роли Дымбы и Бернардова в водевилях «Свадьба» и «Сильное чувство»…

В настоящий момент все они – солидные люди, по преимуществу менеджеры, экономисты, предприниматели, у которых семьи, дети. Наверно, они в это кризисное время испытывают определенные проблемы с реализацией в профессиональной сфере, но это не мешает им проявлять театральное братство. К их сообществу присоединились их товарищи, мужья и жены, недавние мои ученики: Марк Лавровский, Женя Букринская, Ира Отмахова, Леша Гончаренко, Антон Марьясин, Андрэ Дорман, Катя Киселева, Ира Кропачева…

10 лет назад с этими ребятами я поставил для юбилейного вечера в честь 30-летия студии мюзикл «Горько!». Он включал в себя два уже упомянутых водевиля Чехова и Ильфа и Петрова – «Свадьба» и «Сильное чувство». Музыку написал для студии мой соавтор и друг, композитор Гамма Скупинский, живущий в Лос-Анжелесе – эксклюзивно и безвозмездно. В ту же зиму он сам, будучи в Москве, удостоился эксклюзивного показа мюзикла. Мы играли, а в зале был один-единственный зритель. Зато какой!!! Гамме не верилось, что на его бывшей родине пригодилась его музыка.

Можно дополнить: на наших премьерах своих мюзиклов бывали композиторы Дмитрий Жученко, Игорь Пономаренко.

На одном из традиционных сборов студийцы-ветераны признавались, чем была для них студия. Я понял одно: для них не столько важно было, что играть, кого играть. Главным для них был момент создания чего-то нового и хорошего в себе. Оказывается, театральное дело помогло им в самый ответственный период жизни создать свой параллельный мир, живущий по своим правилам, мир, где от них что-то зависит, где все друзья.

Вот и я, оказавшись на заслуженном отдыхе, признаться, ни по какой деятельности так не скучаю, как по репетициям. Нужно многому совпасть, чтобы получить кайф от этой работы. Отчего это зависит? От многого, но в основном от постоянного видения этого куба – куба без одной стенки. Куба, в котором живут твои персонажи. И хорошо, если эти персонажи интересны не только тебе, но и еще тем, кого ты научил видеть этот магический куб.