Двоеженец

ДВОЕЖЁНЕЦ
Мюзикл в 2-х действиях по роману А. Дюма «Сильвандир»

ВНИМАНИЕ!
драматург ищет композитора

27 действующих лиц, из них: мужских – 19, женских – 8

Предлагаемый для осуществления проект является инсценировкой романа Александра Дюма (отца) «Сильвандир», действие которого происходит в начале XVIII века. Однако исторический фон – лишь повод говорить со зрителем, и прежде всего с молодым, о волнующих его проблемах: вызов судьбе, сделка с совестью, духовная и чувственная любовь, сыновний долг, цена благополучия, предательство самопожертвование. Наш спектакль должен быть близок современникам психологической узнаваемостью героев, похожестью их жизненных устремлений, реакцией на соблазны нашего века. Мы уверены, залогом всеобщего интереса также должны стать яркие музыкальные темы, вокальные номера – шансоны,  которых будет немало в каждой серии. Излишне говорить о том, что музыкальный ряд, как и речевой, современен, хотя и не без оттенка стилизации под барокко, под французский, итальянский фольклор. Задумано: музыка в фильме будет выполнять смысловую и композиционную функции, определять жанр, стилистику картины. Пока о масштабе и качестве замысла можно судить только по текстам вокальных номеров и взаимодействию различных планов – романтического, сатирического, патетического, комического, а также по общей тональности сценария. Этот роман впервые был опубликован всего на год раньше трех «Трех мушкетеров» – в 1843 году и по непонятным причинам до сих пор находится в тени трилогии о д’Артаньяне и его друзьях, «Графа Монтекристо» и т.д. Между тем, «Сильвандир» (кстати, это женское имя), в отличие от тех же «Трех мушкетеров», роман с непростой сюжетной линией. Помимо запутанной любовной коллизии, в нем присутствует авантюрная, даже детективная интрига с легким политическим налетом (герой романа и его друзья-аристократы находятся в оппозиции режиму стареющего короля Людовика XIV). Часть действия проходит далеко от Парижа, в Бретани, откуда родом главный герой – шевалье Рожe Танкрeд д’Ангелeм, в имениях поместных дворян, в стенах католических аббатств. Пружина сюжета надолго переносит читателя в столицу Франции – в среду парижской золотой молодежи, артистической богемы, судебных чиновников, стряпчих. Здесь утонченные развлечения, пирушки, борьба за наследство, фрондерство, коварные происки врагов. Вместе с героем мы попадаем в казематы не только знаменитой Бастилии, но и в страшный колодец замка-тюрьмы Шолон. Зигзаги судьбы приводят героя в Лондон и в портовый Марсель, где его настигает и морской шторм, и шторм противоречивых чувств… То есть событийная сторона достаточно динамична и причудлива: взлеты, падения, окрыленность и отчаяние, предательство и человеческая поддержка. И, как в знаменитых романах Дюма, – благополучная развязка, достичь которой невозможно, не распутав клубок губительных фактов.

Охватит вас и жар, и даже дрожь
при встрече с торжествующим пороком,
поверите в причудливость барокко
и в то, что правда побеждает ложь.

Будь этот роман вовремя оценен, ему сегодня была бы обеспечена популярность не меньшая, чем остальным «раскрученным» книгам. Однако «нераскрученность» литературного источника может стать большим плюсом нашего проекта. В «Сильвандире» есть то, что сегодня ставит эту приключенческую историю даже выше «мушкетерских» романов в плане увлекательности. Герои-мушкетеры стереотипностью, тиражированностью успели набить оскомину: служба королю, противостояние гвардейцам кардинала, схватка за чужие интересы, а между поединками – любовные приключения… Герой же романа «Сильвандир» Роже д’Ангилем куда более самобытен. С одной стороны, в нем есть д’артаньяновская пылкость, энергия, понятие о чести, но, с другой, – он не настолько целен и прост, чтобы в водовороте событий сохранять нравственную устойчивость. Под напором обстоятельств не раз меняется, что делает натуру героя привлекательной своими слабостями. Д’Ангелем – французский собрат нашего Петруши Гринева. Социальный статус, бытовые обстоятельства, начало самостоятельной жизни дворянских отпрысков, чувственная органика – вот что сделало обоих героями именно исторических романов о XVIII веке. Обоих не сломили социальные обстоятельства. Искренний, открытый Роже – удобная мишень для подлецов всех мастей. Безотрадное материальное будущее (семья на грани разорения) и долг дворянина заставляют юношу пуститься в денежные авантюры и, как следствие, запутаться в сердечных делах. Став же обладателем богатства, он не уступил голосу сердца, за что и был наказан. Но он исполнен раскаянья и желания стряхнуть с себя чужую оболочку. «Я не ваш» – словно бросает он  в лицо корыстолюбцам и ханжам. Противоречивости д’Ангилему добавляет и то, что он принципиально не служит. Это воспринимается как факт противостояния прогнившему режиму, как стремление к независимости – материальной и духовной. Такова социально-этическая сторона нашего спектакля.

Но самой увлекательной должна быть любовная линия мюзикла. Есть два полярных женских образа: Констaнс – первая юношеская любовь шевалье, и Сильвандир, именем которой заслуженно или незаслуженно назван роман. Если первая – сама кротость и преданность, что закреплено именем девушки, то вторая – неукротимость, вседозволенность. Она своей красотой, тайными пороками вся вызов, разрушение. Но именно на ней по расчету женится наш герой и, с одной стороны, испытывает к ней острое физическое влечение, а с другой – сполна получает невзгод. Она виновница его ареста и тюремных испытаний. Так что ему приходится искать способы избавления от нее. Поклявшийся отомстить ей за вероломное предательство, он и на сей раз поступает, казалось бы, расчетливо, сбывая жену восточным покупателям. Однако он чуть было не поплатился за эту преступную сделку. Месть жены настигает его именно тогда, когда он находится в шаге от счастья: идет под венец с горячо любимой Констанс, простившей ему измену. Сильвандир шантажирует Роже д’Ангилема оглаской его двоеженства. Вот почему выбрано такое название для нашего проекта – Двоежёнец.

Есть и третий яркий женский персонаж – актриса театра Комеди Франсез мадемуазель Пуссет. Любовными услугами этой очаровательной и остроумной парижанки пользуются друзья д’Ангелема – маркиз де Креттe, маркиз д’Эрбиньu – и враги, по крайней мере те, у кого есть деньги. Но не Роже. Хотя не исключено, что этот в высшей степени благородный мужчина когда-нибудь не устоит перед соблазном, тем более что мадемуазель Лилли столько раз помогала ему, и в этом смысле он ее должник. Лилли Пуссет – некий центр этого парижского аристократического круга, и в то же время она важный сюжетный элемент спектакля. Кстати, женские образы в большей степени, чем мужские, представляют собой характеры вне времени. Среди мужских ролей структурно ответственной является роль маркиза Альфонса де Кретте. Истинный сын своего века, скептичный, утонченный, он замечательный наставник неопытного шевалье в науке не только прожигать жизнь, но и отстаивать суверенитет личности. Подобная фигура больше знакома по западной литературе, она не безупречна, но удивительно привлекательна. Это он поет:

Роли авантюриста индуса Афганo, таинственного Некто в Сером,  мэтра Бутo и трех судей могут носить сатирический гротескный характер. Подобием Тартюфа является маркиз де Руаянкyр, тайный любовник Сильвандир. В список действующих лиц мы вводим также романтический Призрак виконта де Бузнуa, покойного дяди шевалье д’Ангилема, чьего наследства и добивается племянник.

У писателя нет Версаля, но присутствует отравляющий дух Версаля. И мы идем по тому же пути, хотя соблазн традиции инсценировок Дюма требует иного. Отсутствие в нашей пьесе десятков трупов и эпизоды раскаяния героя, убившего противника на дуэли и избавившегося от жены, – тоже важная черта спектакля. По сути, в нем осуждается насилие не только как средство в руках отрицательных персонажей, но и как собственное средство «положительного» д’Ангелема.